«Я оставила свои вещи рядом с идеально сложенной ветровкой Майка, и мы пошли подальше от любопытных глаз на задний двор бара. Однако наши передвижения не остались незамеченными, и оставшиеся в баре товарищи по тренировке тщательно сдерживали первый импульс рвануть за нами, чтобы не пропустить чего-нибудь интересное. Мы вышли на крыльцо, и я почти было обрадовалась, что никто на за нами не увязался, как за углом нас окликнул куривший там Алекс.

…Алекса я знала с университетских времён, поэтому, столкнувшись на тренировке, мы сразу подружились. Иногда, возвращаясь после тренировки домой, мы заходили в ближайший бар утолить жажду, а в хорошие дни ходили на берег океана, чтобы посмотреть на закат и искупаться. К тому же Алекс был хорошим сёрфером, и летом мы вместе ловили волну на восточном берегу Оогамэ. Была и ещё одна причина, по которой мне нравилось гулять с Алексом: он был одним из немногих мужчин, доставлявших мне эстетическое удовольствие своей внешностью, поэтому к его характеру я относилась толерантно, стараясь держать в отношениях «длинную» дистанцию, чтобы сохранить иллюзию их идеальности.

Ещё со времён моей концертной деятельности в группе «Миндаль» я заметила, что мне нравится три разных типа мужчин: брутальные самцы, томные мальчики и ортодоксальные аристократы. Причём дать внятное объяснение, почему мне нравятся именно они, я не могла… В моей личной классификации Алекс относился к немногочисленному типу «томных мальчиков», стоявших в моём личном рейтинге на второй позиции. В действительности, он был далеко не томным и, разумеется, не мальчиком.

Большинство тренирующихся в нашей группе сказали бы, что Алекс очень «конкретный» молодой мужчина, и были бы правы, но я ничего не могу поделать с тем, что он соответствовал моим формальным критериям, предполагающим, что к этому типу относятся все худые, мускулистые, высокие красавцы с «острыми» скулами, совсем немного удлинённой чёлкой, прямым носом, пухлыми губками и манящим взглядом под пушистыми ресницами.

Привычно полюбовавшись Алексом, я вслед за Майком решительно проследовала мимо него.

– О, Ханако-сан, идёшь бить Майка? Чем он перед тобой провинился? – спросил Алекс, элегантно погасив сигарету и аккуратно убрав её в специальную карманную «пепельницу», больше смахивающую на портсигар.

– Ничем! – ответила я. – Хочу проверить одну свою теорию.

– Может, я смогу тебе помочь? – любезно предложил свои услуги Алекс.

– Нет, не сможешь! – не задумываясь, ответила я. – Ты слишком красивый и томный! Но, если хочешь, можешь украсить своим присутствием нашу схватку и последить за периметром, чтобы никто случайно не попался под руку.

Майку понравился мой ответ, он даже стал немного выше ростом.

– Как обычно, ты разбила мне сердце! – ответил Алекс.

– Было бы что разбивать, – парировала я, намекая на многочисленные известные и неизвестные мне романы Алекса, которые, впрочем, он не особенно-то и скрывал.

Мы с Майком отошли немного глубже во двор, а Алекс (кто бы мог подумать), действительно остался немного в отдалении, чтобы останавливать на подходах любопытствующих, которые уже понемногу стали подтягиваться на задний двор, делая вид, что просто вышли немного подышать свежим воздухом.

– Итак, – начал Майк, когда мы остались одни. – Что ты хотела выяснить?

– Я хочу понять, действительно ли предписанное положение атакующего УКЭ после выполнения нейтрализующим НАГЭ поворота через спину ТЭНКАН является оптимальным?

– И как ты собираешься это сделать?

– Найти уязвимость в твоей обороне! Начнём медленно. Я атакую».

Выйдем с тобой побродить
В лунном сиянии!
Долго ли душу томить
В тёмном молчании!

Афанасий Афанасьевич Фет

Дерек, почти от рождения обладавший уникальным набором качеств и навыков воина, в своё время позволившим ему вместе с Рёки и Энтони стать полноценным участником специальной группы «Невидимые», до сих пор оставался крайне противоречивым человеком, из-за чего постоянно терпел нескончаемые шутки и подколки товарищей. Способность к полной концентрации в критической ситуации давала возможность Дереку во время схватки с лёгкостью преодолевать все мыслимые и немыслимые пределы возможного и невозможного, и, тем не менее, как говорил Энтони, «из-за своей ужасающей рациональности» Дерек почти никогда не участвовал в коллективных «сновидениях», что делало его идеальным наблюдателем.

Парадоксальным качеством Дерека являлось то, что только в схватке его мышление становилось по-настоящему пластичным и стремительным, но, находясь в покое, «идеальный» боец воплощал собой образец консервативного «бревна», однако продолжительная работа бок о бок с Рёки и Энтони в специальной группе «Невидимые» убедила его в реальности существования некоторых очень странных вещей...

Многое из произошедшего с ним и его товарищами, свидетелем чего он являлся, до сих пор не укладывалось в его голове. Впрочем, Дерек особо и не пытался анализировать произошедшее, решив оставить всё аналитику группы – Рёки. Иначе говоря, Дерек до сих пор представлял собой собрание противоречивых убеждений, непостижимым образом уживающихся в его голове и исчезающих во время схватки.

В одном Дерек проявлял удивительное постоянство – в верности Рёки. Однажды поклявшись самому себе охранять её покой и благополучие, Дерек свято следовал данной клятве. Рёки была не самым удобным объектом для охраны, так как она постоянно куда-нибудь исчезала и появлялась в самые неожиданные моменты. Но когда Дереку доводилось некоторое время находиться рядом с ней, он будто бы торопился компенсировать то время, когда Рёки оставалась без его присмотра.

Рёки, в свою очередь, всегда была очень внимательной и деликатной по отношению к Дереку, чем первое время его сильно дезориентировала, так как Дерек долго не мог понять, как такое трогательное внимание и любовь могут существовать без сексуального подтекста… И, как бы там ни было, Дерек, хотя и смирился со своей ролью боевого товарища, но так и не смог уговорить себя относиться к Рёки по-братски, поэтому время от времени очень страдал от этого.

…

Вся компания разбрелась кто куда: Сэндзё с Хреном, мило воркуя, ушли с глаз долой в «сиреневую» гостиную, располагавшуюся в самой дальней части квартиры. Осама с Энтони направились немного прогуляться у Сены, а Дерек с Рёки спустились в «белую» гостиную. Рёки с ногами забралась в большое мягкое кресло у камина. Климатические установки устойчиво держали температуру 23 градуса, и добавить немного живого тепла было очень кстати.

– Дерек, разожги, пожалуйста, огонь. Мне нужно подумать, а огонь всегда успокаивает меня и даёт энергию.

Дерек с радостью занялся камином, так как он тоже очень любил живой огонь, да и остаться наедине с Рёки было весьма приятно. Когда огонь весело заметался в камине, Дерек принёс из кухни по бокалу отличного белого вина и устроился рядом с Рёки в соседнем кресле.

– Ты уже знаешь, что случилось и что нужно делать? – спросил Дерек.

– Более или менее, – уклончиво ответила Рёки.

В этот момент на пороге появился облизывающийся кот Ингвар.

– Ну, конечно, как же без тебя, – улыбнулась Рёки. – Иди сюда!

Рёки похлопала рукой по креслу рядом с собой. Ингвар лениво посмотрел на неё, подёргал хвостом и неторопливо пошёл к ней.

– Поразительный кот, – заметил Дерек. – Иногда даже мне кажется, что если его расколдовать, то он станет могучим магом!

– А он и есть маг, – ответила Рёки, задумчиво гладя мурчащего Ингвара. – Дерек, как часто ты путешествуешь в своих сновидениях?

Дерек задумался.

– После того, как мы выехали из Лондона, каждую ночь.

– Насколько детально ты воспринимаешь новые места?

– Очень детально. Если подумать, то таких ярких сновидений у меня никогда не было.

Дереку очень хотелось задать множество вопросов о последних событиях, но он знал, что Рёки расскажет обо всём только тогда, когда посчитает необходимым. Прежде чем продолжить беседу, Рёки некоторое время созерцала танцующее пламя.

– Похоже, сбывается пророчество моих предков, – сказала Рёки. – И все мы в нём участвуем!