«Библиотека в родительском доме на Оогамэ с раннего детства завораживала меня: это воистину самое удивительное место в доме. Отцовская любовь к технологичности и материнское пристрастие к уюту породили удивительное сочетание: в правом крыле библиотеки торжествовал конструктивизм, тесно переплетаясь с последними электронными новшествами, а в левом прочно укоренилась милая классика с одурманивающим запахом старых бумажных переплётов. В центре всего этого великолепия гений дизайнера создал круглый зал для чтения, каким-то чудом совмещающий в себе родительские предпочтения, с видом на открытый очаг в саду.
…В начале XXI века многие считали, что книгопечатание умирает, но, к счастью, они ошиблись. Ни одна электронная книга не может дать человеку ощущения увесистости хорошей книги, к тому же электронные носители так эфемерны! Мама любила повторять, что книга с историей, заряженная мыслями и эмоциями людей, державших её в руках, - это ключ в другой мир. Совсем малышкой мне нравилось прикасаться к корешкам старых книг и футлярам с японскими свитками внутри, угадывая их содержание и представляя себя в различных ситуациях. Зал домашней библиотеки до сих пор остаётся для меня местом откровений…
Нетрудно догадаться, что книги хранились в определённой последовательности: справа размещались научные труды, а слева – духовные трактаты. Ближе к центру - художественная литература и просто любопытные издания. Специальные, часто используемые издания каждый из нас хранил в своём рабочем кабинете или использовал электронные копии. Когда мне хотелось немного отдохнуть или развеяться, я шла в библиотеку и брала с центральных полок первую попавшуюся книгу. Так было и в тот раз. Я пришла из школы расстроенная неудачной презентацией и не глядя сняла с полки ничем не примечательную книжку американского автора, сразу открывшуюся на главе под названием «Пять слагаемых успеха». Пожалуй, я не стала бы её читать, если бы не мамина записка, выпавшая из книги.
Сама по себе формула успеха была незатейлива и известна каждому ученику младшей школы на Оогамэ: стратегия + тактика + способность к рутинной работе + здоровье + интеграция личности. Зато мамина заметка заинтересовала меня куда больше. В ней значилось: «Еще раз изучить работы Кукая».
Художник Джакомо Балла (1871 – 1958гг, Италия)
«…вызвать потерю равновесия может многое. Одна из возможных причин – опасность, другая – трудности, третья – удивление».
Японский Мастер фехтования кэндо Миямото Мусаси, «Книга пяти колец»
Саннины* не торопились выходить в царивший снаружи хаос из уютного чрева автомобиля. Лорд Гамильтон погрузился в раздумье, а Дерек и Рёки изучали диспозицию. Двор больницы заполнили автомобили спасательных, правоохранительных и новостных служб. Силуэты Хью, Алекс и Лео метались где- то у центрального входа.
– Где же Фудзина? Неужели мне показалось? – себе под нос проговорила Рёки, напряжённо вглядывалась в темноту, рассекаемую беспокойными лучами фонарей и прожекторов.
– Я видел сон... Не все в нем было сном.
Погасло солнце светлое, и звезды
Скиталися без цели, без лучей
В пространстве вечном; льдистая земля
Носилась слепо в воздухе безлунном.
Час утра наставал и проходил,
Но дня не приводил он за собою...
И люди – в ужасе беды великой -
Забыли страсти прежние... Сердца
В одну себялюбивую молитву
О свете робко сжались – и застыли.
Дерек с чувством процитировал поэтические строки, чем вытряхнул из задумчивого оцепенения Эдди Гамильтона.
– Пожалуй, сэр Джордж Гордон Байрон со своим стихотворением «Тьма» в сложившейся ситуации вполне уместен. Вот только концовка у этого стихотворения не очень оптимистичная…
– Надеюсь, что Дерек всего лишь пытался метафорически описать увиденное, – буркнула Оогумаза-сэнсэй, непрерывно перебирая взглядом присутствующих людей. – О! Вот и Фудзина-сан, ёкатта**!
Рёки стремительно вышла из машины и заторопилась к миниатюрной японке, выглядевшей очень беззащитно среди людей в униформе. Фудзина Сага обернулась к Рёки Оогумаза практически сразу после хлопка двери автомобиля, несмотря на шум.
– Коннити-ва, Фудзина-сан, хисасибури да нэ***!
– Коннити-ва, Рёки-сан, долго вы добирались, пришли уже к шапочному разбору!
– Что ты имеешь в виду?
– Извини за то, что, не дождавшись тебя, я отправила Энтони в аэропорт, но в данном случае промедление – смерти подобно! Через час он вылетит в Токио. Там его встретят.
– Думаешь, это будет безопасно для Энтони?
– Рёки-сан, Энтони сейчас является одной из важнейших персон в плане ликвидации феномена «врата миров»! Всё должно быть в порядке.
– У меня создаётся впечатление, что я абсолютно ничего не знаю!..
– Напротив, Ханако-сан, ты знаешь больше всех, нужно лишь установить логическую последовательность и объединить отдельные элементы в общую картину…
В поведении Фудзина-сан проскальзывало нечто, совершенно несвойственное для неё. Присмотревшись, Рёки поняла, что перед ней энергетический двойник её давней и верной подруги Фудзина Сага. Многое становилось на свои места.
– Сага-сэнсэй будет в числе встречающих Энтони в Японии? – тем временем поинтересовалась Оогумаза-сэнсэй.
– Конечно, не волнуйся, Энтони в надёжных руках, – невозмутимо отвечала Фудзина.
– Кто тебя вызвал, Сага Фудзина-сан? – поворачиваясь в сторону спешащих к ним Дерека и Гамильтона, спросила Рёки.
– Есть нужда отвечать? – усмехнулась она в ответ.
За спиной у Фудзины вспыхнул свет в больнице. Улица осветилась уютным светом фонарей и суеты у парадных дверей прибавилось. Хью, Алекс и Лео бросили прощальный взгляд в сторону Рёки и «сделали ручкой», вовлекаясь в бесконечный водоворот производства новостей.
Художник Джакомо Балла (1871 – 1958гг, Италия) 
